ШКОЛА НА ОКРАИНЕ ВСЕЛЕННОЙ

Преснаков Алексей Сергеевич
Специальный корреспондент газеты РТСРК «Московский Вестник Культуры».
Основатель/руководитель Всероссийского литературного культурно-просветительского проекта «Литературное наследие России».
Почётный член Международной Академии современных искусств.
Почетный Амбассадор Евразийской Творческой Гильдии ECG (London) в России 2023.
Член Российского творческого Союза работников культуры (Московское отделение).
Член Интернационального Союза писателей.
Член Международного союза русскоязычных писателей.
Ныне участник специальной военной операции

 

       

 

ШКОЛА НА ОКРАИНЕ ВСЕЛЕННОЙ

ПЕРВЫЙ ШТУРМ

Глава 1.

С трудом, путём запугивания и шутками Сергею удалось, помимо положенных на своих бойцов четырёх с половиной литров питьевой воды в сутки, “выцыганить” ещё одну полуторалитровую бутылку. Но не думайте, что этим всё закончилось. Половина личного запаса, а это 30-40 грамм оружейного масла, перекочевала в карман «Дающего по-братски». Но это стоило того. Вода –жизнь!

При таких тяжёлых физических нагрузках, как строительство блиндажей, коп индивидуальных ячеек и многих других, еда важна, да, но вода!..

Сбор конденсата помогал, но в подавляющем большинстве попыток он был безуспешен. То сильный ветер сорвёт натянутый на распорки полиэтилен, то гостинец от врагов, разорвавшись где-то недалеко, разобьёт мечты о безлимитном водопое в пух и прах.

Убрав «золотой запас» в рюкзак, Сергей не сразу отправился на свои позиции. По дороге он сумел чудом раздобыть пять скоб для крепления брёвен на накат блиндажа и обменять пачку сигарет на чудесное лакомство! Двухсот сорокаграммовая баночка ставриды в масле! Остаток приклеенной этикетки свисал с этого чудесного подарка судьбы, а утреннее солнышко, пробивая обожжённые кроны деревьев лесополосы, играло зайчиками, попадая на частично  обнажённый металл рыбного сокровища. Когда оба фронтовика ударили по рукам, у Сергея на лице невольно появилась улыбка, но, вспомнив, где он находится и к чему может привести этот «блестящий маячок», он быстро положил предмет обмена в карман бушлата, испещрённого шрамами от штопки.

Не спеша, с улыбкой на лице, Сергей шёл по извилистой тропинке, которая  соединяла позиции подразделения, посматривая в правую сторону на поле.

Всё поле было усеяно кратерами от прилётов и очень сильно напоминало  поверхность Луны, но местами вырванный взрывами чернозём и зелёно-коричневые  сгустки прошлогодней, полугнилой травы возвращали фантазию из космоса обратно, на несчастную Землю. Там, справа, метрах в трехстах, находился враг. Коварный, опасный, умный.

На позиции, которую занимало подразделение, уже вовсю кипела работа. Кто-то обустраивал свои огневые ячейки, усердно врываясь всё глубже и глубже, кто-то занимался строительством нового блиндажа.

Зайдя в первый блиндаж, где находились спальные места и печка, он встретил своего брата-фронтовика Валентина, который готовил нехитрый завтрак для своих боевых товарищей. Без лишних слов Сергей, глядя на Валентина, начал медленно извлекать из рюкзака бутылку за бутылкой с питьевой водой. Когда рука полезла в рюкзак в четвёртый раз, лицо Валентина заметно напряглось. С лицами профессиональных игроков в покер, оставшимися вдвоём в финале, они смотрели друг другу глаза в глаза и, как только четвёртая бутылка показалась в сумраке блиндажа, Валентин растянулся в улыбке и громко сказал:

– Да ладно!!!

А  Сергей, с явно сдерживаемой улыбкой, запустил руку в рюкзак четвёртый раз.

Валентин, почти смеясь, спросил:

– Что? Пятая?

Сергей, уже не в силах сдерживать улыбку, резко вынул из рюкзака скобы,  заботливо замотанные в полиэтилен, и, подняв их над головой, торжественно ответил:

– Не пятая! А пять!

– Серёга, откуда?! – спросил Валентин.

–Ловкость рук и никакого мошенничества! – с заметной гордостью ответил Сергей.

Там, где они находились, не было ничего, кроме обугленных деревьев. Порой дело доходило до обмена пачки сигарет на камень размером с кулак. Да, да! Вы не ослышались! Спросите, для чего? А для всего! Для забития гвоздей, обкладки печей, да много для чего. Некоторые нерадивые братья, понадеявшись на заверения «Там всё дадут», так и приехали без шанцевого инструмента, гвоздей и прочего, о чём впоследствии горько пожалели.

На памяти Сергея самый ценный обмен происходил очень серьезно. Ситуация напоминала девяностые годы.

Бородатые, стриженые люди с автоматами, с одной стороны, такие же – по другую.

Загород.

Одна тысяча пятьсот шестнадцать километров от Ленинграда.

Между ними стоит пошарпанный, но, тем не менее, крепкий ящик, когда-то зелёного цвета, из-под боеприпасов.

– Сколько? – спрашивает один.

– Не продается. – Отвечает переговорщик с другой стороны.

Но противоположная сторона не теряет надежду и начинает торг:

– Шесть!

–  Не продается! – явно набивая цену, отвечает бородач напротив.

И в итоге, уже минут через десять, стороны всё-таки находят компромисс.

– Двенадцать!

Две группы угрюмых мужиков сходятся на цене, довольные, расходятся по своим позициям.

Внимание! Вопрос для знатоков:

Что было в ящике? И чего было двенадцать?

А теперь – правильный ответ! Гонг!

В ящике… ничего не было!

Ничего…в обмен на двенадцать… двенадцать пачек сигарет!

Тишина в зале, все в шоке….

Да, в ящике на самом деле ничего не было. Судорожная борьба с двухходовыми, психологическими играми, велась за пустой ящик. А что такое ящик? Это и столешница, и металлические уголки, соединяющие стенки, и полусгнившие саморезы, и прочее. Ах, какое множество полезных вещей можно извлечь из него, а применить, например, для хранения?! Как ёмкость! Это уже просто «буржуинство» какое-то! Смеялись оба: и Валя, и Сергей.

Как фокусник Кио,  Сергей ловким движением руки вынул из кармана рыбную консерву, чтобы окончательно удивить боевого товарища, но вдруг в глазах всё погасло.

Глава 2.

Пронеслись облака, планеты, а потом снова темнота и вдруг – резкий звон в ушах, как будто ты прикоснулся к старому электрическому звонку, что дарит детям долгожданную перемену между уроками.

Комья земли посыпались сверху. Кто-то сзади схватил Сергея за шиворот и с отборным матом потащил его из воронки туда, откуда неслась навстречу, как ощущал Сергей, смерть.

Сергей буквально вылетел из воронки и увидел перед собой солдат, бегущих в дым, окутавший всё на сто метров вперёд. Кто-то падал тряпичной куклой, некоторые, после ближнего разрыва от прилёта, просто исчезали, не оставив от себя ничего.

Мощная рука невидимого матершинника не отпускала и продолжала толкать вперёд Сергея, сопровождая криками и давая ему всё новые и новые характеристики: кто он, что он и куда ему засунут какую-то «жлыгу», чтобы ему быстрее бежалось! Рука толкала вперёд!

С самого начала, как только Сергей пришёл в себя, он не мог вспомнить, понять:

– Что произошло? Почему атака? Подготовки не было, бодались на передке умеренно, а тут! Зачем?

Разрыв!

Сергей упал. Наконец-то, рядом он увидел своего визави. Тот что-то пытался сказать, но красная, в пузырях, пена изо рта не давала возможности сделать это. Не прошло и пяти секунд, как тело толкающего обмякло. Лишь редкие конвульсии, а пульсирующие струйки крови из туловища забрызгивали ноги Сергея. Нереально трясущаяся рука с вытянутым указательным пальцем показывала в сторону, куда бежали оставшиеся бойцы, падая друг за другом. И тут пришло осознание происходящего: пришёл в действие механизм. Механизм, где работа, как называют братья, побывавшие «за речкой», «за лентой», превратился в рутину.

– Странная форма! – подумал Сергей про себя, обратив внимание на «селедку» (форменное обмундирование бойца Красной армии).

И вновь удар, и новая боль! Но Сергей не потерял сознание. Звон, крики, стоны.

Протерев глаза, Сергей увидел опять же того обнаглевшего матерщинника с вытянутой рукой в форме, но в форме старой, выцветшей, непривычной, хотя до боли знакомой. Одна нога Сергея никак не хотела подниматься, как будто застряла в вязком, хлюпающем болоте. Полузалепленными песком глазами он всё-таки увидел причину. Его грязный сапог плотно застрял в разорванном теле человека, одетого в форму бойца Красной армии, а рядом лежала та самая –   да! – винтовка Мосина. В противоположной стороне валялся пистолет, пулемёт Шпагина, с причудливо изогнутым от попадания осколков затворным коробом. Рука потянулась к винтовке…

И снова боль! А потом опять крики, визг, звон в ушах. Но мозг работал! Всё остальное просто исчезло.

– Бред! Не может быть! Я, наверное, в «ауте»! Мне всё кажется! Я не мог! Всё это сказки!  – думал Сергей.

Но мозг и тут начал пытаться инстинктивно выстраивать ситуации самосохранения.

– Нет!… Нет!… Это всё рассказы! Начитался! Попаданец? Ну, даже если так!

Знаний по географии и истории боев в этих местах у Сергея отсутствовали от слова «совсем». Почему-то, несмотря на всю стрессовость ситуации, вспомнился монолог Обломова  со словами о Сиалефкте и  Чингригупте, но очередной прогремевший рядом разрыв быстро вернул его в реалию происходящего .

Кто-то скажет:

– Да нет! Так не может быть!

Но иногда секунды превращаются в часы, так похожие друг на друга, и ты не ощущаешь течения времени, не понимаешь его назначения, – полная прострация от всего.

И опять боль!

Опять полёт! Опять множество непонятных, ранее даже не виданных, планет!

Тишина. Полное спокойствие. Умиротворение… Радость…

Глава 3.

Я лечу… Я могу не дышать… Я не хочу двигаться… Я – общее, целое не важно чего…

Почему-то захотелось вздохнуть, так… напоследок.

Противные крики стали медленно наполнять тот бездонный, тихий космос, в котором невесомо плыл Сергей. Стоны стали более отчетливыми, и громкость нарастала всё больше и больше. Отчаянно захотелось дышать, но ничего не получалось. Охватила  паника, но мозг, как отдельная личность, дал команду телу:

– Двигаться! Двигаться!

Сергей почувствовал под руками  вязкую, холодную жижу. Оттолкнувшись руками, он поднял голову из огромной грязевой лужи, сопроводив это мощным вздохом. Вдохнуть не получилось. Грязь, казалось, изнутри забила тело солдата.

Жадно хватая воздух, Сергей начал, стоя на коленях, протирать залепленные грязью глаза.

Слух неожиданно полностью восстановился. Сергей открыл глаза, и ему предстала следующая картина:

Четыре лошади с диким ржанием бегали, как заведённые, туда и обратно, по небольшому участку поля, молотя копытами всё, что попадало под них. В клубах дыма виднелись тёмные всадники, которые, размахивая саблями, методично заставляли падать пехотинцев в серой форме и в странных чёрных шляпах высокой цилиндрической формы с широкими полями. Множество тел, судя по цвету одежды, пехотинцев, было хаотично разбросано по неровному полю. Виднелись и тела в тёмной одежде, мощные туши мёртвых лошадей.

От всего этого Сергея разделяло полсотни метров и перекошенный, полуразбитый фрагмент поредевшего деревянного забора.

Сергей медленно осмотрел себя и, несмотря на грязь, увидел,  что одежда его – тёмного цвета. Что-то болталось на боку и мешало встать на ноги. Посмотрев, Сергей обнаружил у себя упиравшиеся в землю  ножны, тут же перед ним из грязи торчала сабля. Трехдужечная гарда с едва проглядывающей позолотой.

Над ухом справа раздался визг пули, которая с чавканьем угодила во что-то сзади. Схватив саблю, Сергей резко развернулся назад и, выставляя её перед собой, буквально насадил на неё человека в сером мундире, пытавшегося произвести удар сверху прикладом ружья. Поскользнувшись на заляпанной грязью “ташке” с вензелем Александра Первого, тело нападавшего с жалобным лицом начало резко заваливаться направо, утягивая руку Сергея, в которой находился клинок, буквально выворачивая ему пальцы. С трудом выдернув руку, Сергей ногами оттолкнул тело и, схватив обеими руками торчащую из тела саблю, попытался вытащить её. Хватаясь за мундир, он порвал его окончательно, при этом пара пуговиц с цифрой «семь» отлетели в сторону.

Редкие выстрелы, звон, крики и прочий ужас сместился намного дальше в противоположную сторону. Слышны были лишь редкие стоны раненых.

Впереди, метрах в десяти, пытался подняться на ноги человек в чёрной форме.

– Гусар! Точно гусар! Чакчиры (узкие штаны),  куртка с мехом! Наш! Александрийский гусарский! Наш!!! – чуть было вслух не прокричал Сергей.

– Значит, не своего завалил! – отлегло от сердца у Сергея.

– А эти егеря – австрийцы в сером! «Корсиканка», истоптанная лошадиными копытами, та самая необычная чёрная шляпа! Точно, Егерь!

Уж в этом-то Сергей разбирался!

Давным-давно, ещё в середине восьмидесятых, мать с отцом частенько выезжали на выходные к крёстному Сергея в Старый Петергоф.

У крёстного был сын Андрей, с которым Сергей рисовал на клетчатых листах из школьной тетради фигуры мушкетёров, уланов, гусар, после чего мальчишки вырезали их ножницами с небольшим отрезом под площадку. Затем этот край складывался и получался настоящий бумажный солдатик.

Форму и вооружение изучали скрупулезно. Каждому хотелось блеснуть своими выдающимися знаниями.

Сергей медленно подошёл к уже вставшему и опирающимся на саблю, гусару. Из его головы шла кровь, нижняя часть правой ноги была стёрта вместе с тканью и мясом в одну непонятную субстанцию и походила на некий влажный нарост.

– Живые, брат! – улыбаясь, тихо сказал гусар.

Сергей тоже невольно растянулся в улыбке и уже сделал шаг вперёд, чтобы помочь боевому товарищу, как вдруг увидел позади его, метрах в пяти, поднимающуюся из сутолоки тел руку с пистолем, явно направленным в их с чёрным гусаром сторону.

Сергей резким толчком левой руки оттолкнул еле стоявшего гусара в сторону, а сам хотел уйти вправо, но прогремел выстрел. Опять растянулись секунды в длинные долгие реки времени. Поняв, что уйти с линии огня не хватает времени, Сергей про себя крикнул:

– Бл……….

Крик растянулся, но тут же все закончилось. Пустота…

Глава 4.

Резкий свет!

Движение с невозможной скоростью вперёд!

Боковое зрение размыто, смазано от невообразимой скорости!

Ярко!

Очень ярко!

Разрыв! Звон!

Открылись глаза.

Сергея осыпало землёй. Кто-то схватил его сзади за отворот гимнастёрки и опять, знакомым голосом обкладывая матом, потащил Сергея из воронки. Память пережитого в предыдущий раз, несмотря на скоротечность событий, происшедших «прыжком» ранее, чётко отложила информацию о скором прилёте боеприпаса, буквально, секунды, а может больше? Он не мог вспомнить, как долго он смотрел тогда, в первый раз, как бойцы Красной армии уходят в смертельный бой.

Сергей подсел и перехватил сзади руку толкающего, рывком, да с подбивом бедра, перекинул метра на два вперёд из «смертельной» воронки собрата, и быстро пополз вперёд.

Разрыв!

Звон!

Пронзительная боль на долю секунды, но которую невозможно забыть!

Боль была настолько невыносимой, что сам смысл слова перерождался в нечто новое, более фундаментальное, чем просто жалкое слово «Боль». Что-то ужасное! Это было …

Мерцающее сознание успело предположить:

– Я в аду?!

Глава 5.

Глаза открылись. Сквозь пыль и дым било солнце в залепленные всё тем же песком глаза.

Опять песок во рту. Везде!

Вздох!

Долгий! Продолжительный!

Два бревна от наката прижали Сергея к боковой стенке блиндажа. Напротив, в чаще искорёженных бревен просматривалось разорванное тело брата-фронтовика.

Форма! Шевроны! Валя!!!

Ещё прилёт! Где-то совсем рядом!

Пошла «стрелкотня» на левом фланге!

Рядом! Рядом!

Сергей освободился из-под завала брёвен и выбежал на позиции. Буквально чудом прошедшая мимо очередь не задела Сергея. Бросившись ближе к позиции ручного пулемета, он сумел скатиться в ячейку к своему пулемётчику с позывным «Пчела».

– Командир, ты где, …ля, ходишь?! – крикнул Пчела, продолжая выдавать короткие очереди на левый фланг наших позиций.

– Крой, командир! Там Кот кого-то из наших тащит! – продолжал кричать он.

Сергей видел, как Кот преодолевает последние метры до спасительной ячейки, волоча за собой бесформенное тело нашего боевого товарища! В бою он шёл уже на механике, ничего не замечая! Была задача! Вытащить раненого товарища! И Кот тащил. Он не смотрел назад…

Уйдя в запасную ячейку, ближе к левому флангу своих позиций, Сергей привёл на боевой взвод заранее приготовленный «Шмель» и произвёл выстрел в сторону врага, тем самым дав пару секунд Коту, чтобы уйти в ячейку.

– Как зашли?! Где четвёртая рота, которая прикрывала левый фланг?! – думал Сергей.

Из глубины лесополосы выскочили двое в «мультикаме» с синими повязками на руках и закрепились метрах в пятнадцати от пулемёта. Сергею пришлось сместиться между Котом и Пчелой, чтобы предупредить крайнего об угрозе обхода.

С левого фланга, пришедшие в себя остатки штурмовиков врага продолжали давить и забрасывать позицию гранатами, где вёл бой Кот.

Оставался один вариант – обеспечить огневую поддержку для отхода товарища в запасную пулеметную ячейку. Таким образом, брат закрыл бы угрозу обхода и поддержал отход Сергея, для закрепления на запасных позициях. Всё получилось, как по маслу!

И Кот рванул! Добежал! И вдвоём с Пчелой дали «стрелкотню».

Сергей рванул с места и побежал. Пробежав три метра, и тут, со стороны, где засела группа, пытающаяся обойти позиции братьев, появилась фигура и что-то бросила в сторону укрытий группы Сергея. Тут же фигура, скошенная пулеметной очередью, неспешно завалилась вперёд.

Граната медленно летела за спины Пчелы и Кота. Сергей буквально летел мимо них. Братья продолжали вести бой, ничего не замечая сзади.

Сергей летел, как тогда, в космосе, или, может, это было нечто другое?

Была лёгкость. Он знал, он успеет.

Да! Не было никаких сомнений!

Он всё понимал. Теперь, он не колеблется…. Он знает, что надо делать. Полное спокойствие.

Упав на гранату, он сжался в комок.

Глава 6.

– Что это у него в руке зажато? Смотри! – сказал боец из группы эвакуации своему товарищу.

Услышав это, Пчела не спеша подошёл и сказал, чтобы тело пока не трогали. Всё имущество сейчас заберут и передадут родственникам. Возражений не было.

Всё личное имущество командира, которое находилось на нём, Пчела упаковал в водонепроницаемый контейнер. Лишь странный небольшой предмет с налипшей грязью, который он вынул из руки Сергея, лежал на цинке от патронов.

Пчела взял в руки этот предмет. Сплюнув на него, начал тереть о рукав. В скором времени на ладони появилась золотистая пуговица, на которой значилась цифра «семь».